Приключения молодого биолога в России, или Еще раз об «утечке мозгов»
19 Янв 2010 г.
ТрВ № 45,
c. 5,
"Наука и общество"
Екатерина Петрова
Рубрика: Наука и общество
Начнем
с самого начала — вы только что закончили университет. Если вы не
местный (не из Москвы и ближнего Подмосковья), то сразу сталкиваетесь с
тем, что жить вам совершенно негде: из общежития вас выселяют на
следующий день после получения диплома (конец июня), а аспирантское
общежитие в РАН дают в лучшем случае в конце октября. Студенческую
стипендию вам уже не платят, а аспирантскую еще
не платят. Но это и неважно: в обоих случаях речь идет об 1–2 тыс.
руб. — стоимости месячного проездного на метро. Итак, вам, молодому
выпускнику, не просто негде жить, но и нечего есть.
И тут вы, конечно же, начинаете задумываться о том, зачем это вам
вообще идти в аспирантуру, когда можно (как и поступила большая часть
ваших однокурсников) устроиться на не пыльную, хорошо оплачиваемую
работу в фирму, занимающуюся продажей медицинского оборудования. Ход
ваших мыслей омрачается также и тем, что даже уважаемый профессор, ваш
научный руководитель, получает зарплату меньшую, чем уборщица в метро
(и уж куда меньшую, чем машинист поезда), и вынужден ютиться с семьей и
тремя кошками в малюсенькой однокомнатной квартирке за МКАД. Будущее
рисуется вам в мрачном свете.
Допустим, вам каким-то образом удалось пережить это смутное время и
остаться верным НАУКЕ, (т.е. поступить-таки в аспирантуру РАН и
получить место в полуразвалившейся, населенной мышами и тараканами
общаге). Большинство моих знакомых аспирантов-немосквичей
подрабатывали, да и сейчас подрабатывают, в многочисленных фирмах по
установке и обслуживанию аквариумов, в которых работает много
выпускников биофака и где новым выпускникам всегда рады. На скромные
«рыбные деньги» еще как-то можно жить.
И вот вы работаете в лаборатории (естественно, в свободное от
подработки время), ставите эксперименты во славу советской науки,
отрабатываете, в общем, вашу аспирантскую стипендию. И все было бы
замечательно, но тут у вас заканчивается какой-нибудь реактив X, или
даже его остается на самом донышке — вы в испуге мечетесь по всему
институту, пытаясь занять в какой-нибудь дружественной лаборатории
грамм-другой, и, конечно же, ни у кого ничего такого нет. Тут бы вам
опомниться и уйти на непыльную работу в фирму, но вы упрямо идете в
бухгалтерию — узнать, не осталось ли там сколько-нибудь денег на
единственном в вашей лаборатории и посему нежно любимом и лелеемом
гранте РФФИ.
И если вам так повезло, что на дворе месяц с июня по ноябрь (т.е.
деньги по гранту УЖЕ пришли и их даже можно потратить, так как это НЕ
конец финансового года) и деньги на гранте остались, то вы можете смело
покупать свой реактив Х.
Если же со временем года вам не повезло (а это ровно в 6 случаях из
12, с декабря по май) или на гранте совсем не осталось денег, то вы
идете обратно в лабораторию, скуля и, опять же, задумываясь о своей
нелегкой судьбе. Итак, вы заказали реактив Х (втридорога,
естественно, так как фирмы-перекупщики, действующие на российском
рынке, обычно не стесняются). Это совершенно не значит, что ваши
мучения на этом закончились.
В лучшем случае это значит, что реактив придет через 60 дней (для
сравнения: в США это в среднем занимает один-три рабочих дня), на самом
деле приготовьтесь ждать дольше. Самый тонкий момент в этом деле: когда
реактив Х таки придет, вспомнить, зачем это вы его заказывали
дождливым сентябрьским утром полгода назад. Конечно, можно заказывать
реактивы «про запас» и внимательно следить за тем, чтобы они не
кончались неожиданно, но что, если (как это и бывает в 9 случаях из 10)
вам понадобилось что-то новое, чего вы не использовали раньше?
Иногда вам для работы требуется освоить метод, который на Западе
давно считается рутинным, но в России можно по пальцам пересчитать
лаборатории, в которых он используется. В США вы, не стесняясь,
позвонили бы производителю требуемого вам оборудования -прибор пришел
бы через несколько дней вместе с представителем компании, который тут
же и научил бы вас на этом приборе работать, предоставив образцы
используемых в методе реактивов бесплатно (лишь бы они вам понравились
и вы стали их покупать). На родине же вы бы навели справки и узнали,
что необходимый вам прибор несколько лет назад, в период царствования
очередного директора-академика, и непонятно, с какого перепугу, был
приобретен в числе одна штука на весь институт. Судьба этого (а также
многих других) прибора такова: он простоял год или два в подвале и
порядком запылился, и тут-то его и обнаружили сотрудники некой соседней
лаборатории, извлекли на свет и стали на нем работать.
Все было бы хорошо, только лаборатория эта давно не занимается
НАУКОЙ, а служит клинической лабораторией при местном
кожно-венерическом диспансере, отчего сотрудники имеют стабильный
ежемесячный доход, а вы имеете очередную головную боль. Если вы решили
поработать-таки на злосчастном приборе (т.е. у вас есть необходимые
реактивы и вы знаете, как прибором пользоваться), вам нужно
договориться с сотрудниками лаборатории, чтобы они разрешили вам
воспользоваться общеинститутским прибором в свободное, естественно, от
их работы время (читай, глубокой ночью или в выходные).
И вот вы вместо того, чтобы уехать уже в аспирантуру в благополучную
Швейцарию и посылать оттуда друзьям открытки с видами гор (как
поступили самые находчивые ваши однокурсники), идете на работу в
воскресенье и работаете там до...22.00. А потом приходит охранник и
выгоняет вас с работы, несмотря на все ваши уговоры: «Ну, у меня же
эксперимент идет, подождите еще, пожалуйста, полчаса!». А все потому,
что «не положено, директор не велел».
Некоторые эксперименты, действительно, могут идти по 16–20 часов —
ничего не поделаешь; многие академические институты закрываются в
22.00, а для прохода по выходным нужно каждую неделю получать
специальное разрешение, подписанное директором. В США, к примеру, вы
можете сидеть на работе хоть всю ночь в любой день недели, все будут
только рады (и директор само собой).
И вот по прошествии трех лет, 11 банок реактива Х и 17
установленных вами аквариумов с цихлидами подходит время защиты вашей
кандидатской диссертации. Неважно даже, опубликовали ли вы статью в
престижном зарубежном научном журнале (престижным, к слову, в России
почему-то считается любой зарубежный журнал). Вам все равно удастся
приткнуть вашу статейку в какой-нибудь отечественный «Вестник народной
медицины».
Самое главное — то, чтобы ваш научный руководитель был в дружеских
отношениях с уважаемыми академиками, членами аттестационной комиссии
(читай, умел бы мастерски подлизывать старческие попцы).
Если же вам не повезло и вам попался чересчур брезгливый научный
руководитель, то придется вам, как одному моему приятелю, не солоно
хлебавши, отправляться в Чикаго, устраиваться там в аспирантуру,
публиковать в краткие сроки научную статью в журнале Nature и спокойно защищать диссертацию на американской земле. Получается, что если вы достаточно хороши для Nature, то не факт, что вы достаточно хороши для российской науки.
Екатерина Петрова http://trv-science.ru/2010/01/19/priklyucheniya-molodogo-biologa-v-rossii-ili-eshhe-raz-ob-utechke-mozgov/
|